*ПОЗНАВШИЙ ПРЕЛЕСТЬ ПРОСТРАНСТВА*
Дорогие читатели! Предлагаем вашему вниманию очень интересную статью из полнотекстовой справочной базы «Казань и казанцы» о наших земляках, "первопроходцах неба".
*ПОЗНАВШИЙ ПРЕЛЕСТЬ ПРОСТРАНСТВА*
Воздухоплавание – слово, ставшее для нас архаичным. А ведь еще столетие назад оно было новомодным и пользовалось невиданной популярностью особенно в светских салонах, где не вдавались в его техническое значение, а обращали внимание лишь на красивую форму и необычное сочетание.
В казанской истории есть несколько ярких имен, которые мы смело можем отнести к этой когорте первооткрывателей.
На заре российского воздухоплавания еще в 1889 году молодой и энергичный профессор русского права Казанского университета Николай Павлович Загоскин сделал свой первый пробный шаг на этой стезе. В то время он помимо своей основной преподавательской деятельности; издавал и редактировал популярную среди казанцев газету «Волжский Вестник». И, видимо, «репортерский азарт» потянул его в небо, когда он узнал, что в августе 1889 года наш город посетят с показательными выступлениями на воздушном шаре американцы – господин Спельтерини и его «несравненная партнерша госпожа Леона Дар». После долгих и упорных переговоров Николай Павлович получил согласие на свободный полет в аэростате (то бишь воздушном шаре – Авт.) в их компании.
Ровно в 19 часов 32 минуты 10 августа 1889 года аэростат медленно и торжественно под звуки музыки и бурю рукоплесканий поднялся в небо с площадки Панаевского сада (ныне стадион, «Динамо»). Будучи талантливым журналистом, Николай Павлович очень красочно и в деталях описал свое необычное путешествие. Впрочем, давайте предоставим слово нашему отважному земляку.
«...Мы плыли к Арскому полю. Улицы имели вид узких тесемочек. И по ним быстро несутся черные рои муравьев. Это несметные толпы народа, едущего и бегущего следом».
*Ученик Блерио*
А двадцать лет спустя, в июне 1909 года, молодой человек, выпускник юридического факультета Казанского университета, Александр Алексеевич Васильев на открывшейся в городе большой международной выставке увидел то, о чем мечтал последние несколько лет – настоящий воздушный шар... Сегодня трудно объяснить причину его необычайной тяги к аэронавтике и авиации, которая впоследствии круто изменила всю его жизнь. Достоверно известно, что это была не простая дань моде или юношеское увлечение. Ведь в то время он занимал не последнее место в обществе – был секретарем в Казанской судебной палате. Невероятные успехи авиаторов Старого и Нового света кружили голову, заставили критически оценивать сложившуюся ситуацию в России. А завидовать было чему. 17 декабря 1903 года американцы, братья Орвилл и Уилбер Райт впервые в мире доказали, что человек может летать. Их биплан «Флайер» (летун) поднялся в небо над Северной Каролиной и продержался в воздухе целых 12 секунд, после чего совершил плавную посадку. 25 июля 1909 года французский изобретатель и пилот Луи Блерио совершил беспосадочный перелет из Франции в Англию. Расстояние в 37 километров отважный авиатор преодолел менее чем за час. Аэроплан «Блерио XI», на котором был выполнен этот полет, являл собой передовую мысль в области создания монопланов. Он имел 8 метров в длину и мог достичь скорости в 76 километров в час. Именно на таком аэроплане мечтал летать и наш герой. Окончательное решение было принято в Петербурге в 1910 году на проходящей здесь Первой российской авиационной неделе. Полеты отчаянных авиаторов, и прежде всего французов, произвели на Васильева сильное впечатление. Поэтому вскоре после возвращения в Казань он уезжает во Францию. Цель была одна – научиться летать и стать дипломированным специалистом. А сделать это было не так уж и просто. За обучение требовалось внести вперед большую часть платы, да еще залог на оплату ремонта аэроплана при возможных авариях. Первая попытка Васильева оказалась неудачной. По приезде во Францию он отправился в город Реймс, где поступил в школу пилотов, возглавляемую известным авиатором Анрио. К концу первого месяца обучения Александр Алексеевич отчетливо уяснил, что кроме значительных материальных расходов это учебное заведение ему ничего не принесет. А непосредственной причиной его ухода из школы была следующая. На один из учебных полетов Васильеву предоставили аэроплан с неисправным мотором. В воздухе двигатель загорелся. Пилот успел посадить аппарат на землю и отбежать на безопасное расстояние. Администрация же школы потребовала оплатить часть стоимости ремонта сгоревшего аэроплана, хотя, как мы видим, Васильев и не был в этом виновен. Но, как говорится, нет худа без добра. Прерванное обучение Александр Алексеевич продолжил у знаменитого и всеми почитаемого Луи Блерио. Сбылась его мечта – он летал, и как летал, на аэроплане «Блерио-ХI»!
*Полет над родным городом*
По окончании школы Васильев получил диплом, который давал ему право на организацию публичных полетов. Потратив 65 тысяч рублей на приобретение двух аэропланов «Блерио» с моторами мощностью в 25 и 50 лошадиных сил, он возвратился на родину. Ведь деньги нужно было отрабатывать, тем более что в глубине души теплилась надежда создать свою собственную авиационную школу. А для этого нужны были средства, и немалые. Получить же их можно было, организовав большое гастрольное турне на аэропланах. Первый полет на родине Васильев совершил 1 сентября 1910 года на большом ярмарочном ипподроме в Нижнем Новгороде. Полет был рекордным и продолжался целых 38 минут. Васильев не ограничил себя только воздушным пространством над ипподромом. Он подобно птице легко и торжественно пролетел над городом, Окой и очень плавно и эффектно приземлился на беговую дорожку у переполненных торжествующими зрителями трибун. Триумф был полнейший.
А впереди была Казань – город, где его любили и очень ждали. Газетная молва вскружила казанцам головы. 9 сентября, в день первого полета, тысячи горожан, подобно растревоженному муравейнику, облепили со всех сторон импровизированный аэродром. Яркую картину этого праздника нарисовал репортер газеты «Казанский телеграф». Дадим ему слово.
«Играет военный оркестр... Пестро, оживленно и шумно. На всех лицах оттенок какого-то необычного любопытства и волнения. Но вдруг все смолкло. Перед трибунами проводят моноплан «Блерио»... Удачно поднявшись на высоту 150-200 метров, он удивительно уверенно и красиво плавал над ипподромом, описывая то большие, то меньшие круги, меняя направление, удаляясь и приближаясь к трибунам, и с шумом пролетал над ними, точно огромная быстрокрылая птица. Гром рукоплесканий всей многотысячной толпы сопровождал Васильева во время его полета, продолжавшегося 20 минут. Мастерски выполненный спуск увенчал блестящий воздушный маневр молодого русского авиатора. Не успел красавец-моноплан коснуться земли, как публика со всех мест рванулась к нему и при восторженных аплодисментах подхватила Васильева и на руках донесла до ангара...»
*Разведчик Васильев*
Блестяще начатое на родных волжских берегах турне наш земляк с успехом продолжил на Кавказе и в Средней Азии. Но Александр Алексеевич преследовал не только коммерческие цели. Дух спортсмена-экспериментатора заставлял его делать, подчас невозможное – продержаться в воздухе без посадки 2 часа 29 минут и подняться на высоту 1650 метров! В июле 1911 года Васильев принял участие в первом Всероссийском большом перелете по маршруту Петербург-Москва. Этот перелет принес ему заслуженную славу, так как он единственный из девяти участников, который достиг финиша и выиграл Большой приз. В последующие годы Васильев продолжает показательные выступления, успешно сочетая их с основной работой летчика-испытателя на Петербургском авиационном заводе.
Поддавшись патриотическому порыву, Александр Алексеевич с первых дней начавшейся империалистической войны уходит добровольцем на фронт.
10 августа 1914 года он по заданию штаба Юго-Западного фронта вместе с наблюдателем вылетел в разведку. При возвращении аэроплан был подбит вражеской артиллерией. Дотянуть до своей территории не удалось. Летчики были пленены.
«Выпало и на мою долю счастье, – писал Васильев с фронта, – быть полезным своей Родине! Я принят в качестве летчика в действующую армию Юго-3ападного фронта. Завтра утром иду в первую воздушную разведку...»
Эта первая стала и последней.
Дальнейшая судьба и место смерти замечательного летчика пока остаются загадкой.
*В полете – «Илья Муромец»*
А незадолго до этого два наших земляка, поместные дворяне С.М. Толстой-Милославский и Н.А. Казем-Бек, также были отмечены судьбой на ниве воздухоплавания. Случилось это в Петербурге и самом начале марта 1914 года. Правда, предложили им совершить полет не на маленьком моноплане, а на воздушном гиганте – четырехмоторном биплане «Илья Муромец». Размеры машины были настолько велики, что даже авиационные специалисты, не верили в успех и повторяли: «Это чепуха, которую не стоит смотреть». И только ее создатель, молодой 24-летний русский инженер Игорь Иванович Сикорский верил, что его машина не посрамит земли русской. Свой первый экспериментальный полет «Илья Муромец» совершил еще в 1913 году. К началу следующего года уверенность в надежности аэроплана укрепилась настолько, что решили провести ряд показательных полетов с пассажирами. Так в числе первых и оказались Н.А.Казем-Бек и С.М.Толстой-Милославский. Ранним туманным утром 6 марта 1914 года они приехали на Петербургский военный аэродром. Около аэроплана суетились многочисленные механики и слесари. Внутренние помещения «Ильи Муромца» поражали своими размерами и состояли из четырех отдельных кают. В носовой было сосредоточено все, что нужно для управления аэропланом. В соседней с ней «пассажирской» каюте располагались 4 кресла и стол. Она была отлично освещена, так как имела несколько окон, одно из которых было расположено даже на полу...
Из второй каюты дверь вела в третью – проходную. Отсюда по небольшой лестнице можно было попасть на «трап» – крышу аэроплана. Этим в полете нередко пользовались механики, проходя в случае необходимости по крыльям к двигателям машины. В четвертой каюте размещался радист...
Этот памятный для казанцев полет продолжался всего 17 минут. Семнадцать минут, которые превратили их в ярых сторонников воздухоплавания. Позже, делясь своими впечатлениями, Н.А.Казем-Бек писал: «...Если при том добавить, что во время полета нам, пассажирам, было разрешено переходить из одной каюты в другую и садиться по одну сторону аэроплана, совершенно не нарушая этим правильности его положения, то, конечно, можно с уверенностью сказать, что вопрос передвижения по воздуху совершенно разрешен...»
А закончить хочется словами Александра Алексеевича Васильева: «Кто не летал, тот не может знать всей прелести и красоты пространства».
Фото из архивов ГОМ
Георгий МИЛАШЕВСКИЙ
//Время и деньги. – 1999. – 3 декабря – с. 14
Еще больше статей в полнотекстовой справочной базе «Казань и казанцы» на сайте Централизованной библиотечной системы г.Казани!